Исчадия Ада. Предвестники апокалипсиса (СИ) - Страница 54

— Капитан, вы дадите мне десять минут? — спросила аллари.

— Да, конечно. А зачем?

— С моей стороны было бы неразумно настаивать на биосканировании и в итоге довольствоваться лишь вашим пересказом увиденного…

Глава 24

Солнечная система. Фактическая принадлежность – Триумвират человечества. Спутник планеты Земля Луна. Стартовая площадка грузовых и торговых судов.

Последние дни слились для него в один непрерывный марафон. Удивительно неприятно чувствовать себя беззащитным. Ирвинд Николаевич Кривошей считал, что его семья занимает достаточно высокое положение и обладает значительным капиталом, чтобы обезопасить себя от конкурентов и завистников. На деле все оказалось иначе.

Упрямая девчонка! Что это? Юношеский максимализм, извечный конфликт отцов и детей?! Ирвинд Николаевич до сих пор помнил, в каком пребывал шоке, когда узнал, что единственная дочь подала заявление в академию космического флота Триумвирата. Перед ней были открыты все двери, ее с нетерпением ждали самые престижные университеты. А что выбрала она, чего в итоге добилась? Должности второго пилота на самом обычном шаттле! Позор! Как можно быть такой упрямой и глупой?

Но он сам глупее сто крат. Использовать родную дочь как прикрытие. Разумеется, кто станет серьезно обыскивать дипломатический корабль с полномочным представителем и родной дочерью одного из самых влиятельных людей Триумвирата? Ан нет. Нашлись такие. И что теперь? Он вынужден выполнять поручения, словно мальчишка–курьер на заштатной планетке. И проблема даже не в самом факте работы на какую‑то сверхсекретную организацию. Проблема в постоянном страхе. Ирвинд Николаевич боялся. Боялся каждый день: за себя, за близких, за дочь, с которой не общался уже почти месяц. Все просьбы о даже кратком сеансе связи пресекались на корню. Это злило, нервировало, но приходилось мириться.

Разумеется, Кривошей попытался самостоятельно выяснить местонахождение дочери. Тайком, опасаясь неосторожного действия, обратился к неофициальным каналам. Но результатов это не принесло. Все ниточки обрывались в системе Тасали.

Ирвинд Николаевич как мог тянул с подготовкой полета к системе Шрэя. Подумать только – выкрасть главную реликвию целой расы! И не у какой‑то пусть амбициозной, но относительно слабой типа крианцев, а у Домината ШрейЗиРэн. Чушь, верх идиотизма! Эти фанатики расщепят всю его команду на атомы прежде чем они смогут прикоснуться к святыне. На что рассчитывают его «наниматели»? Кривошей не понимал, но подготовку все же завершил.

Ирвинд Николаевич откинулся на спинку кресла и задумчиво посмотрел на широкий монитор. Сейчас на него проецировалось изображение со стартовой площадки, где шли последние предполетные работы. Здесь, в рабочем кабинете, климатические установки поддерживали комфортную температуру. А вкупе с отсутствием звуков извне создавалось впечатление изолированности. Иногда Кривошей включал тихую музыку, и тогда впечатление становилось полным. Сейчас он не хотел, не мог остаться один. Гул двигателей, лязг грузовых платформ, окрики людей – все это вырывалось из установленных в кабинете динамиков. Ирвинд Николаевич сам желал бы взойти на борт корабля и отправиться в Доминат, но ему дали понять, что этого делать не стоит.

Какая забота. Если подумать, то он ничем не рискует. По сути, сдает внаем корабль – и все. Почему же тогда так паршиво на душе? Или все из‑за той ночи? Мертвое лицо любовницы до сих пор навещало его во сне. А запах горелой плоти, казалось, навсегда въелся в кровать и стены апартаментов в «Солнечном ветре». Он так ни разу с тех пор там не был. Просто не мог переступить порог, за которым на его глазах рухнул привычный, спокойный мир уверенности и размеренности.

— Вы все погрузили?

Кривошей вздрогнул, развернулся в кресле. У входной двери стояла женщина. Та сама, которая приходила в ночь убийства. Сейчас она с легкостью могла затеряться среди персонала большого порта. Темно–синий комбинезон с черными вставками, гладкая прическа, стандартный планшет в руках. Она словно проверяла накладные на груз. Даже лицо странным образом смягчилось, утратило властные, жесткие черты.

— Да, разумеется, — Ирвинд Николаевич старался отвечать нейтрально, но это давалось с большим трудом. В голосе то и дело проскальзывала трусливая дрожь. И он знал: его трусость не остается без внимания.

— Очень хорошо, — женщина улыбнулась, прошла к столу. — Вы очень хороший исполнитель, — последнее слово она произнесла с нажимом. — Документация, легенда, договоренности на той стороне…

— Все готово. Вас будут ждать.

— Я знала, что на вас можно положиться. Согласитесь, хорошо, когда люди находят общий язык…

— Я хочу поговорить с дочерью, — Кривошей проигнорировал реплику ненавистной собеседницы.

— Ирвинд Николаевич, не разубеждайте меня в вашей эффективности и разумности. Вам было четко сказано: она находится в надежном месте, и ей комфортно. Неужели так сложно подождать окончания нашей маленькой прогулки?

— Маленькой прогулки?! — Кривошей вскочил на ноги. — Я сделал все, как вы говорили. Неужели это не стоит одного короткого звонка?

— Вы слишком напряжены, — поморщилась женщина. — Это плохо. Сходите куда‑нибудь, расслабьтесь. А потом мы поговорим.

— Я…

— Что? — ее голос звучал тихо и вкрадчиво, но от него по спине Кривошея поползли мурашки, во рту пересохло.

— Ничего, прошу прощения, — он тяжело сел в кресло. — Я просто очень устал.

— Мы все устали. Уверяю вас, это ненадолго…